СорокА

Да, мне сегодня каких-то сорок.
Всего-то сорок - зато каких!..
                                        М.Котлев

Пространства нет. Пишу скороговоркой.
Ещё одна прошедшая строка.
Всего лишь шаг пройти до сорока.
Стихи в тетради накопились горкой.
И бьёт рассвет. А впрочем, облака
И солнца нет. Опять дрожит рука,
Стихи от мира закрывая створкой.

Обложки книжной. Время невесомо.
Тик-так проходят долгие года
В томлении, знакомом нам всегда,
Над творчеством, что не всегда знакомо.
И слышится над нами только "Да!",
А "Нет!" забыто - это ли беда,
Когда тебя уже четыре тома.

* * *
Мы долго на двоих молчали,
Не понимая до поры :
Любовь - не повод для печали,
А высший стимул для игры.
И ангел, видя нас с горы,
Расправил крылья за плечами.

Услышав сказочное пенье
На грани полной тишины,
Мы изменяемся. Терпенье
Приходит к тем, кто лишены
Взаимности. Лишь снятся сны -
Ведущие к любви ступени.

* * *
Если хочешь сказать - промолчи.
Чтобы сбылось - не надо огласки.
Сочиняю я странные сказки
В этой громко молчащей ночи.

В это время, за час до тепла,
Я сижу над страничкой офсета -
Это лишь продолженье рассвета,
Это лишь отраженье стекла.

Если трудно тебе - напиши.
Пара строк зарифмованной боли -
Это только заноза, не боле,
В предвосходной столичной глуши.

* * *
Мне сны тесны,
А явь и вовсе прочерк,
Как ствол сосны
По небу для всех прочих.

Как вертолёт
Мелькание по мысли.
На лужах лёд,
Тепло на коромысле.

Дремли, заря,
И пусть тебе приснится,
Что всё не зря :
Блаженная столица

Летит во тьму
Смешенья разных красок.
Сон по уму
Летает без опасок.

* * *
Блажь закончилась - только любовь
Наполняет сознанье и душу.
Я живу! Я люблю! Я не трушу!
Я встречаюсь с тобой вновь и вновь

На границе того, что мудрец
Называет проекцией мира.
Там звучит моя странная лира,
Вторя звону алмазных колец.

Там звучит - отзывается тут.
Тут, где всё так привычно до боли,
Где любовь не синоним неволи
И счастливые дети растут.

* * *
Лишь только ночь приходит в город,
Усталость в окна хороня,
Я ощущаю странный голод,
Но не на уровне ремня,

А где-то там, среди сплетенья
Запеленавших сердце жил,
Где раньше видел только тень я.
И с этой тенью страстью жил

До изможденья, до упада,
Остатки пресных слов жуя.
Но вдруг затеплилась лампада
И с этой ночи вижу я

Тот странный свет её неяркий,
Как будто в тучах не видна
На небо всплывшая из арки
Жемчужноглазая луна.

И как-то робко, по наитию,
Слегка качаясь над травой,
Летает невесомой нитью
Из паутины мировой

Над беспристрастностью экрана,
Горя рубиновым огнём
Над царством боли и обмана
И плачет, загодя, о нём.